Наш первый поход
01.10.2016. 13-30. Мои детишки сидят на лавочках поляны журналистов и увлечённо жуют свои бутерброды. Скорость поглощения пищи запредельная.
- Илья Владимирович, а расскажите, пожалуйста, о военных журналистах ещё раз.
- Так я вам уже рассказывал.
- Ну, пожалуйста.
- Хорошо. Только шпаргалки у меня нет, потому только то, что помню.
27.09.2016. 14-10. Не люблю казённых фраз, причёсанных стандартных рассказов. Они замыливают эмоции, чувства. Что-то личное становится стандартным.
- В эту субботу мы идём в наш первый поход на поляну военных журналистов. Я бы хотел с вами поделиться тем, что меня связывает с этим местом.
Август 1941 года. Каток фашисткой военной машины, промчавшись на крейсерской скорости по Европе, слегка замедлившись вкатился в Советский Союз. Оставляя после себя горы трупов, море крови и ужас. Молодые солдатики, ещё вчера отличники и хулиганы, маменькины сынки и самостоятельные мужчины, каждый день, каждый час ходят по дорогам смерти и ужаса. Зажмурьтесь, заткните уши, закройте души – это не спасёт от ужаса смерти. А, ведь, так хочется жить, здесь и сейчас, Сию минуту. Смерть и ужас, как запах хлорки в больнице, проникает везде. Ужас смерти видят все, прямо сейчас, а примеры героизма некоторые случайные свидетели. Надо чтобы это знали все. Да, у нас не хватает солдат, оружия, но, перо журналиста может заменить винтовку, а часто и не одну. Перо журналиста не может убить желания жить, но оно может посеять семена мужества…
01.10.2016. 10-30. Долгожданная тишина. Я впереди, триста метров позади Людмила Самуиловна, между нами дети. Сели аккумуляторы в активных колонках, осипли голоса. Слышно только бормотание опавшей листвы, под уставшим десятком пар ног, на остановках можно услышать, как шепчутся падающие листья. Наорались, устали, хотя простите, этот ор у нас песней зовётся. «Девушка стриптиза…» Наивные. Они думают, что мы с Людмилой Самуиловной ничего не слышим. Вырвались, как щенки, которых неделю не гуляли, в лес на свободу и давай беситься. Сейчас уже бензин кончился – притихли, устали. Хорошо-то как. Боже, как давно я здесь не был. Вот и остановку проехали, пришлось возвращаться метров 300. вот и поворот перепутал. Зато, по лесу погуляли.
- Ой, смотрите: белочка.
- Зелёные грибы.
- Олень, смотрите олень. Нет, это грибник. Ну что, есть грибы в лесочке? А олени?
Лера напекла пирожков. Вкуснятина. Воздух чист, свеж и приятен. Есть ещё рай на земле. Как я люблю детей, когда они устали и молчат. А ещё, в такие минуты с них, как кожа с змеи слетает всё показное, предназначенное для зрителей и остаётся всё только своё. Вот и сейчас, никто не спорит, доели, послушали, собрали мусор, сфотографировались и тихо пошли на остановку, сопровождаемые восхищёнными взглядами детишек. Детишек на Газельке привезли родители на кислородный водопой. Они тоже кричали, носились, играли, но когда заметили, как наши девчонки собирают мусор, притихли и заинтересовались. Не знаю уж, что им говорили родители после нашего ухода, но стоило нам пройти метров пятьсот, как нас догнала та самая Газелька. Осторожно, двери открываются
- Давайте мы вас подвезём. Нам понравилось, как вы убирались на поляне.
Мир ни без добрых людей. Бодро летит перегруженная Газелька. Мелькают встречные автомобили, заканчивается наша сказка, наш поход по местам боевой славы. Что же остаётся в сухом остатке? У каждого своё, я не экстрасенс, не берусь гадать. А у меня, конечно же, осенний лес, конечно же, Лерины пирожки, конечно же, встреча с давно знакомым местом, воспоминания. Всё это предсказуемо, но есть и ещё одно, что останется в памяти и в сердце:
- Илья Владимирович, а расскажите, пожалуйста, о военных журналистах ещё раз.
- Так я вам уже рассказывал.
- Ну, пожалуйста.
…
÷